Мимикрия у птиц: быть как гусеница
И еще прекрасно быть как змея
«На момент вылупления птенец уже покрыт густым беловатым пухом, что разрешает ему на долгое время оставаться одному, свернувшись в маленьком гнезде, где он напоминает огромную волосатую белую гусеницу, в намного более раннем возрасте, чем остаются птенцы многих вторых птиц», — такие строки возможно отыскать в книге Дэвида Сноу «The Web of Adaptation: Bird Studies in American Tropics» (1976), на страницах, где он обрисовывает собственные наблюдения за чернокрылым звонарем (Procnias averano) в дождевых тропических лесах острова Тринидад, у северо-восточных берегов Южной Америки.
Написанная британским орнитологом в жанре научно-популярной литературы, книга была запланирована на широкий круг читателей. Пожалуй, никому и в голову не приходило, что сходство птенца звонаря — примитивной певчей птицы из семейства котинг — с волосатой гусеницей возможно неслучайным.
Само собой разумеется, волосатые гусеницы известны собственной несъедобностью, но случаи бейтсовской мимикрии у птиц через чур редки и противоречивы, дабы за поверхностным сходством насекомого и птицы искать глубочайший биологический суть.
Напомню, что мимикрия — это подражание одного живого существа второму, а ее разновидность, обрисованная натуралистом Генри Уолтером Бейтсом и носящая наименование бейтсовской мимикрии, содержится в том, что безобидное существо старается быть похожим снаружи на второе, в большинстве случаев неродственное ему, но несъедобное (довольно часто ядовитое) или владеющее действенными средствами защиты от хищников, животное. Хищник, прекрасно привычный с моделью, не трогает имитатора.
Бейтсовская мимикрия прекрасно известна у насекомых. Бейтсом обрисовано подражание безобидных бабочек рода Dismorphia ядовитым бабочкам рода Ithomiini (рис. 1).
Вторым хорошим примером помогает безобидная бабочка-ленточник (Limenitis archippus), которая весьма похожа на ядовитых данаид-монархов (Danaus plexippus), благодаря чему их избегают птицы. Еще один пример — журчалки, которых легко спутать с пчёлами и осами.
Первый случай бейтсовской мимикрии у птиц, что приходит на ум, это подражание вертишейки (Jynx torquila) страшной змее. Любой, кому приходилось держать в руках живую вертишейку, не забывает ее необычную повадку как бы выкручивать вытянутую до предела шею, поводя ею и изгибая из стороны в сторону.
Наряду с этим птица то на один, то на другой бок кладет головку, украшенную встопорщенным хохолком. Если вы эту птицу не видели, то, быть может, вы просматривали рассказ Виталия Бианки«Первая охота», где эта птица стращала щенка: «Поднялся на задние лапы, посмотрел в дупло, а в тёмном дупле змея извивается и страшно шипит.
Отшатнулся Щенок, шерсть дыбом поднял — и наутек. А Вертишейка шипит ему вслед из дупла, головой крутит, по пояснице у нее извивается полоса тёмных перьев».
Чёрный «ремень» по пояснице, как и чёрные щеки на фоне светло-серого костюма придают вертишейке змеиный вид, в то время, когда птица вытягивается, дабы напугать неприятеля. Кое-какие народы вертишейку так и именуют — «змея-птица».
Птица, находящаяся в замкнутом пространстве, насиживая кладку либо обогревая птенцов, может рассчитывать лишь на то, что ей удастся напугать хищника, нежданно посмотревшего в дупло. В противном случае деваться ей некуда.
Неудивительно, что шипеть по-змеиному, покачивая в темноте дупла вытянутой шеей, смогут и другие дуплогнездники, к примеру — синицы, в числе которых как знакомая нам громадная синица (Parus major), так и ее американские родственники. Змеиные «ухватки» отмечены и у других пернатых, поселяющихся в дуплах и в закрытых гнездах.
И не смотря на то, что примеры птиц, подражающих змеям, не столь впечатляют, как примеры бейтсовской мимикрии у тех же бабочек, в то время, когда имитатор может по внешнему виду совершенно верно соответствовать модели, подобные случаи необычного сходства между представителями различных видов для птиц также известны. «На Молуккских островах, — пишет Альфред Уоллес, — я в первый раз нашёл несомненный пример “мимикрии” у птиц, и он столь любопытен, что я обязан кратко обрисовать его. Продолжительное время все случаи правильного сходства между одним существом и вторым, не связанным с ним родным родством, были известны лишь среди насекомых, и так мне доставило громадное наслаждение найти на острове Буру птиц двух видов, которых я неизменно ошибочно принимал одну за другою, не смотря на то, что они принадлежали к двум разным и очень отдаленным семействам».
Уоллес писал о молуккском филемоне (Philemon moluccensis) и буруанской иволге (Oriolus bouroensis), принадлежащих, соответственно, семействам медососовых и иволговых. Иволга, которую Уоллес относил к отдельному роду Mimeta, совершенно верно копировала медососа по пропорциям и размерам тела, по окраске оперения.
Любопытно, что обнажённую кожу головы медососа у иволги заменяли перья чёрной окраски, но, не обращая внимания на это и на другие отличия, сходство обоих видов, по свидетельству Уоллеса, было несомненным. На соседнем острове Уоллес нашёл другую несколько видов, и опять иволга копировала медососа.
Выяснить модель и имитатора Уоллесу помогло сравнение птиц с Молуккских островов с их сородичами. Островные иволги заметно отличались от своих родственников, в первую очередь — тусклой окраской, похожей на окраску медососов, а те не очень сильно выделялись по виду среди видов собственного семейства.
Согласно точки зрения Уоллеса, медососы — сильные агрессивные птицы, прекрасно привычные пернатым хищникам, избегающим нападать на них, и более не сильный иволгам сходство с медососами возможно выгодно. Такие пары медососов и похожих на них иволог найдены на восьми островах либо группах островов Индонезии (рис.
2).
Не всех зоологов убедили аргументы Уоллеса. Согласно точки зрения Эрвина Штреземанна, на Молуккских островах нет пернатых хищников, воображающих большую опастность для иволог и медососов.
Сходство этих птиц германский зоолог видел в приспособлении к одним и тем же требованиям среды их обитания. Джаред Даймонд, со своей стороны, не согласившись с мнением Штреземанна, вычислял сходство птиц различных видов неслучайным, но признавал, что убедительных оснований вычислять данный случай примером бейтсовской мимикрии нет.
Согласно точки зрения Пьера Белана, замечавшего подобный случай «мимикрии» у иволог и медососов в континентальной Австралии, сходство иволог с агрессивными медососами разрешает им кормиться в сворах этих птиц, избегая нападений. Подробное обсуждение обстановки возможно отыскать в поздней работе Даймонда.
И опять в случае если мы сравним пример предполагаемой бейтсовской мимикрии у птиц с подобным явлением у насекомых, то найдём, что птицы-имитаторы, в отличие от насекомых, подражающих агрессивным либо ядовитым моделям, окрашены очень робко, и, кроме сходства с страшной моделью, их выручает от хищников неяркий костюм, разрешающий им затеряться в густой листве.
Пример с иволгами — один из многих предполагаемых случаев бейтсовской мимикрии у птиц. Не будем останавливаться на них детально, потому, что все другие примеры кроме этого выяснялись в той либо другой степени спорными.
хороший пример того, как птицы смогут защищать себя примечательной наружностью, отпугивающей хищников, был обрисован лишь в наши дни.
К семейству котинг, изучению которых Дэвид Сноу дал большое количество времени, относятся кроме этого серая аулия (Laniocera hypopyrra) и сорокопутовая котинга (Laniisoma elegans). Это снаружи неприметные птицы, населяющие дождевые леса Амазонии.
По контрасту с костюмом взрослых птиц, гнездовые птенцы этих видов выглядят очень экстравагантно (рис. 3). Кроющие перья окрашены в ярко-рыжий цвет, а продолжительно не опадающие пушинки создают чувство долгих волосков.
На то, что костюм этих птенцов придает им сходство с волосатыми гусеницами, яркой окраской дающими предупреждение о собственной ядовитости, в первый раз обратили внимание Фернандо Мендонса Д’Хорта с сотрудниками.
Волосатые гусеницы, в частности — принадлежащие бабочкам семейства Megalopygidae, очень страшны. Их защищают не только твёрдые волоски, но и сильнейший яд.
Человек, забравший в руки такую гусеницу, испытывает резкую сильную боль, у него начинается аллергическая реакция, которая может привести кроме того к смертной казни. Хищники, привычные с этими гусеницами, стараются избегать близкого контакта с любыми похожими на них объектами.
Для проверки предположения о облика и схожести окраски птенцов некоторых котинг с ядовитыми гусеницами Густаво А. Лондоньо из Калифорнийского университета в Риверсайде (США) с сотрудниками из двух колумбийских университетов — Университета Валье и Университета ICESI — совершили особое расследование. Они нашли гнездо серой аулии в равнине реки Мадре-де-Дьос в Перу, установили у гнезда камеру и после этого проанализировали изменение и поведение птенца его вида с возрастом (рис.
4).
Предположение о схожести птенца с волосатой гусеницей блестяще подтвердилось. Птенец не только по внешнему виду был похож на ядовитое существо, но при тревоги, распушая оперение на голове, закрывал им глаза и, поводя головой из стороны в сторону, одновременно с этим вытягивал шею и прижимался к лотку, становясь фактически неотличимым от гусеницы бабочки, которой подражал.
Авторам изучения удалось отыскать и возможную модель, которой подражал птенец. Ею, вправду, была гусеница семейства мегалопидид, находящеяся в собствености бабочке еще не обрисованного вида.
Но, возможно, птенец не обманывает хищников собственной яркой, дающей предупреждение необычным поведением и окраской? Как мы знаем, что среди птиц имеется смертельно ядовитые. К таким относятся пара видов дроздовых мухоловок (Pitohui spp.), населяющих леса Новой Гвинеи.
Их кожа содержит паралитический яд, и птицы честно дают предупреждение об этом хищников собственной примечательной. Считается, но, что дроздовые мухоловки не смогут сами производить яд, но приобретают его, по-видимому, из жуков, которых употребляют в пищу.
В это же время, в рационе птенцов серой аулии ядовитых существ отыскать не удалось, и, не смотря на то, что авторы изучения не проводили опытов со скармливанием птенцов аулии хищникам, в их потенциальной съедобности они не сомневаются.
И все-таки, какой бы примечательной ни была окраска птенца аулии, как раз рыжий цвет прекрасно сливается с фоном выстилки гнезда, где он начинается — с цветом сухих листьев деревьев, выстилающих лоток. Словно бы не доверяя собственному сходству с гусеницей, птенец старается не кидаться в глаза хищникам.
Лишняя предосторожность ни при каких обстоятельствах не повредит, потому, что хищники в тропических лесах столь бессчётны и разнообразны, что только маленькое число попыток гнездования оказываются успешными. Однако, благодаря работе Лондоньо и его сотрудников, существование бейтсовской мимикрии у птиц можно считать доказанным.
А как же птенцы чернокрылого звонаря, о которых шла обращение в начале отечественного рассказа, для кого белый пух вовсе не должен являться надёжной маскировкой? Случайно ли их сходство с гусеницами, на которое обратил внимание еще Дэвид Сноу?
Этого мы не знаем, потому, что приспособительное значение вида птенцов у этого вида до тех пор пока остается не изученным…
Рис. 1. Бейтсовская мимикрия у бабочек: безобидные бабочки рода Dismorphia (изображены в первом и третьем сверху последовательности) подражают ядовитым бабочкам рода Ithomiini (во втором и четвертом последовательности). Рис. из статьи H. W. Bates, 1862 / elementy.ru/
Рис. 2. Предполагаемый случай бейтсовской мимикрии у птиц: иволги (Oriolus spp.) подражают медососам (Philemon spp.). Рис. из статьи: J. M. Diamond, 1982 / elementy.ru/
Рис. 3. Сорокопутовая котинга (Laniisoma elegans) и ее птенец. Рис. Й. Г. Келеманса, 1880 г. / elementy.ru/
Рис. 4. Птенец серой аулии (Laniocera hypopyrra) в различном возрасте (a–e) и гусеница бабочки семейства Megalopygidae (f), которой он подражает. Изображение из обсуждаемой статьи в The American Naturalist / elementy.ru/
Источник: G. A. Londono, D. A. Garcia, M. A. Sanchez Martinez. Morphological and behavioral evinence of Batesian mimicry in nestlings of a lowland Amazonian bird — The American Naturalist / П. Квартальнов, elementy.ru/
На заставке: чернокрылый звонарь Procnias averano (фото с сайта ibc.lynxeds.com
