Неужели крестьянин так и останется непонятым
«Предлагаемый закон несовершенен, он страдает рядом недочётов, но его нужно одобрить. Потому что он нужен селянам, по причине того, что позволяет хоть мало уменьшить экономическую обстановку в деревне, уменьшить жизнь крестьян…».
Вот с таким настроением, — как следовало из выступлений сенаторов в прениях, — Совет Федерации 6 мая одобрил принятый 25 апреля Госдумой закон «О внесении трансформаций в закон «О денежном оздоровлении сельскохозяйственных товаропроизводителей».
Стоит напомнить, что претензии к принятому в 2002 г. базисному закону о денежном оздоровлении сельхозпроизводителей раздавались еще тогда, в то время, когда он пребывал в пеленках проекта. Уже тогда говорилось о том, что документ не в силах решить фундаментальных экономических неприятностей сельскохозяйственных фирм.
Но думское большая часть к этим аргументам не прислушалось.
Трехлетняя практика применения закона доказала правильность многих аргументов скептиков. И в 2005 г. показался первый вариант принятого в наше время документа.
Его приверженцы исходили из того, что действовавшее в то время законодательство по проблемам денежного оздоровления сельского хозяйства сводило эту многогранную проблему лишь к вопросу реструктуризации долгов. В это же время комплексный подход к решению проблемы лежит на пути совершенствования всех главных факторов, воздействующих на финансы аграрного сектора.
Второй серьёзный недочёт закона «О денежном оздоровлении» виделся в том, что его воздействие распространяется лишь на те хозяйства, каковые смогут соблюсти условия процедуры реструктуризации долгов. Вопрос о тех хозяйствах, каковые условия данной реструктуризации выдержать не смогут, не рассматривается по большому счету.
В следствии неприятность несостоятельных хозяйств не решается, Отмечалось, например, что реально в программу по денежному оздоровлению удалось попасть только 12,3 тыс. хозяйств — меньше половины от их общего количества. А уже начал функционировать для села закон о банкротстве фирм, первые тысячи из них в сельском хозяйстве уже подпали под его воздействие.
Предложенный к первому чтению в государственной думе проект нынешнего документа последовательность из этих неприятностей решал, но встретил важные возражения экономического блока правительства. В следствии он был принят в первом чтении в ноябре 2005 г., но с условием важной доработки ко второму чтению.
Доработка затянулась на 2,5 года.
Согласования с экономическим блоком правительства проходили весьма сложно. А также утром 6 мая в сенатском Комитете по аграрно-рыбохозяйственному комплексу и продовольственной политике не было уверенности, что документ будет одобрен.
На это настраивало и начало дискуссии на пленуме Совета Федерации в прошлый вторник по окончании того, как документ был представлен первым помощником главы Комитета по аграрно-рыбохозяйственному комплексу и продовольственной политике Олегом Шурдумовым. Представитель Краснодарского края, бывший федеральный министр Александр Починок объявил, что «при всем уважении к нашим аграриям» не будет голосовать за этот закон.
Якобы он будет побуждать хозяйства не платить налоги. С подобными же обвинениями выступил и представитель Республики Мордовии Александр Смирнов.
Он, к тому же, посчитал, что закон может ущемить интересы Русского страны как главного кредитора сельхозпредприятий при банкротства последних.
Дело в том, что принятый Государственной думой 25 апреля закон предусматривает не только поправки, связанные со вступлением в воздействие закона «О развитии сельского хозяйства». Он, помимо этого, позволяет участникам программы денежного оздоровления продолжить на 2-3 года сроки погашения долгов (в случаях стихийных бедствий, ЧС, попадания в очаги очень страшных заболеваний и т.п.).
Задача более чем актуальная, в случае если учесть, что в наше время для многих сельхозпредприятий приходит время для окончательного расчета по реструктурированным задолженностям.
Дальше маячит возможность банкротства. Со всеми вытекающими из этого и известными последствиями разорения экономики.
Мало фактов, в то время, когда процедура банкротства становилась оздоровлением экономики, началом процветания предприятия. Простой результат — распродажа активов, в первую очередь ликвидной техники и скота с последующим его забоем…
Недаром инициаторы банкротств все больше предпочитают забрать в оборот сильные хозяйства, временно испытывающие денежные затруднения.
А вот каковы до тех пор пока итоги исполнения базисного закона о денежном оздоровлении. Согласно данным Минсельхоза России, к 1 января 2008 г. число хозяйств, участвующих в программе оздоровления, выросло если сравнивать с 2005 г. ничтожно — до 12769.
Но потеряли право на структуризацию долгов 4806 фирм. Иными словами, остались «в программе» около 8 тыс. хозяйств.
А 9321 предприятие так и не сможет учавствовать в процедурах оздоровления экономики. Причем более 40% из них (правильнее, 4246) попали в патовую обстановку — по ним возбуждено дело о банкротстве.
Еще около 3 тыс. хозяйств не в силах в течение месяца оплачивать текущие платежи, — а это необходимое условие реструктуризации долгов.
По всей видимости осознавая, что возможность банкротства «светит» еще 8 тыс. сельских коллективов, пока что оплачивающих текущие квитанции, сенаторы из 6 комиссий и комитетов Совета Федерации посвятили свое выступление вопросу поддержки закона. И он был принят 127 голосами при 2 против и 4 воздержавшихся.
В один момент сенатором Владимиром Петровым из Тверской области было высказано предложение попросить Счетную палату проверить, как исполняется этот закон, как он воздействует на уплату налогов крестьянами.
Но, чувствуется, что многие в верхней палате Федерального собрания дают себе отчет в том, что и новый закон кардинально неприятностей сельской экономики не решает. Необходимо национальное регулирование межотраслевых экономических взаимоотношений сельского хозяйства с теми, кто снабжает деревню ресурсами и закупает аграрную продукцию. Но, кроме того по признанию высоких государственныхы служащих из Минсельхоза и Министерства экономики, управляющие органы не располагают методиками того, как выяснить уровень того же диспаритета стоимостей, долю крестьянина в конечной цене продовольствия, размер тарифной защиты от недобросовестного импорта…
Недаром сенатор Евгений Тарло из Тамбовской области подчернул, что создание новых и очередная отсрочка платежей рабочих групп, контролирующих их выплату, — мера нерыночная. Обращение, согласно его точке зрения, обязана идти об отлаживании всего экономического механизм и, возможно, о кардинальном уменьшении либо полном прекращении налогообложения аграриев.
Хотя бы в интересах понижения себестоимости их сдерживания и продукции повышения цен. А также с учетом того фактора, что у нас на данный момент имеется замечательная и бессчётная налоговая работа, а в колхозе 1 бухгалтер и трудиться не так долго осталось ждать будет некому, отметил он.
Продолжая эту идея, второй сенатор от Краснодарского края Николай Кондратенко с печалью сказал: «какое количество бесед в этом зале (и за его пределами) было около крестьянского вопроса. И все равно мне, проработавшему 62 года в сельском хозяйстве, с болью приходится думать: возможно, так и останется крестьянин и непонятым, и не взявшим сочувствия».
Вот и сегодняшний закон только мало окажет помощь сельчанам. А из-за чего бы заинтересованным людям с высшим образованием не собраться в один раз совместно и не решить капитально эту проблему, в который раз внес предложение Н. Кондратенко.
И в действительности, из-за чего бы нет?
Ю. Савин, «Крестьянские ведомости», www.agronews.ru
