Сознание ивселенная.
Это отрывки из лекции небезызвестного Андрея Линде, «Инфляция, квантовая космология и антропный принцип», прочтённой уже давно, и публикуемый тут мной на данный момент тут легко как некое напоминание. Через чур уж большое количество бесед ведётся на эту тему.
Итак, цитаты, лишь цитаты и ничего не считая цитат:
В случае если квантовая механика трудится везде и неизменно, мы можем постараться применить ее ко всей вселенной, чтобы получить ее волновую функцию, что дало бы возможность делать выводы, какие конкретно события возможны, а какие конкретно — нет. Но, этот подход часто ведет к парадоксам.
К примеру, следствием уравнения Уилера — де Витта (DeWitt, 1967), которое имеется легко уравнение Шредингера для волновой функции все вселенной, есть то, что эта волновая функция не зависит от времени, поскольку полный гамильтониан вселенной. включающий гамильтониан гравитационного поля, тождественно равен нулю. Результат был взят во второй половине 60-ых годов XX века Брюсом де Виттом (Bruce DeWitt).
Потому описание вселенной посредством ее волновой функции сталкивается с проблемой того, что вселенная как целое неизменна во времени.
Ответ этого парадокса, предложенное Брюсом де Виттом, достаточно поучительно. Понятие эволюции неприменимо ко вселенной в целом, поскольку нет ни одного внешнего по отношению к ней наблюдателя, так же как нет часов, не принадлежащих ей.
Более того, нас в действительности интересует не то, из-за чего вселенная в целом эволюционирует, мы растолковать отечественные экспериментальные эти. Потому верным вопросом будет: из-за чего мы видим вселенную эволюционирующей как раз так? (Тут и потом выделения — сделаны мной.
Б.М. )Чтобы на него ответить, нужно сперва поделить вселенную на две главные части — наблюдателя с его часами и измерительными устройствами и другую вселенную. Тогда возможно продемонстрировать, что волновая функция всей другой вселенной зависит от состояния часов наблюдателя, что имеется от его «времени».
Эта зависимость от времени в некоем смысле объективна: результаты, полученные разными (макроскопическими) наблюдателями, живущими в одном и том же квантовом состоянии вселенной и пользующимися достаточно хорошими (макроскопическими) устройствами будут совпадать.
Как видно, без введения наблюдателя вселенная выясняется мертвой и не эволюционирующей со временем. Это показывает необычно ключевую роль, играемую понятием наблюдателя в квантовой космологии.
Джон Уилер выделил сложность обстановки, заменив слово наблюдатель на участник и введя понятие вселенной, замечающей саму себя.
Солидную часть времени, обсуждая квантовую космологию, мы можем оставаться всецело в рамках чисто физических категорий, разглядывая наблюдателя легко как механизм и не задаваясь вопросом, имеется ли у него сознание и ощущает ли он что-либо в ходе измерений. Это приближение вполне достаточно для многих практических задач, но нельзя исключать возможности того, что последовательное избежание понятия сознания в квантовой космологии может привести к неестественному сужению области отечественного рассмотрения.
…
Стандартное представление пребывает в том, что сознание, как и пространство-время до введения ОТО, играется вторичную, запасного роль, являясь легко средством описания и функцией материи реально существующего материального мира. Но давайте отыщем в памяти, что отечественное знание о мире начинается не с материи, но с ощущения.
Я совершенно верно знаю, что моя боль существует, так же как и и мое «зеленое» либо «приятное». Я не нуждаюсь ни в каких доказательствах их существования, поскольку они являются частью меня, все же другое есть легко теорией.
Потом, мы обнаруживаем, что отечественные ощущения подчинены некоторым закономерностям, что самый как существование за ними некой действительности. Потом эта модель мира, подчиняющегося законам физики, делается такой успешной, что мы скоро забываем об ее истоках и говорим, что единственной действительностью есть материя, а ощущения — только нужный инструмент для ее описания.
Это предположение так же конечно (и, возможно, так же неверно), как и предположение о том, что пространство — только математический инструмент описания материи. Мы заменяем действительность отечественных ощущений удачно трудящейся теорией независимо существующего материального мира.
И эта теория так успешна, что мы фактически не вспоминаем над ее ограничениями.
Пользуясь аналогией с постепенным трансформацией концепции пространства-времени, осмелимся сформулировать пара вопросов, на каковые до тех пор пока нет ответов (Linde, 1990a; Page, 2002):
Вероятно ли, что сознание, подобно пространству-времени, имеет собственные внутренние степени свободы, пренебрежение которыми ведет к фундаментально неполному описанию вселенной? Что, в случае если отечественные ощущения так же настоящи (либо, возможно, кроме того более настоящи), чем материальные объекты?
Что, в случае если мое красное и светло синий, моя боль — реально существующие объекты, а не просто отражения настоящего мира? Вероятно ли ввести «пространство элементов сознания» и высказать предположение, что сознание существует само по себе, кроме того при отсутствии материи, подобно гравитационным волнам, существующим при отсутствии электронов и протонов?
Увидим, что гравитационные волны в большинстве случаев так не сильный и без того слабо взаимодействуют с веществом, что мы до сих пор их впрямую не нашли. Но их существование предельно принципиально важно для самосогласованности отечественной теории, как и для понимания некоторых астрофизических явлений.
Не имеет возможности ли появляться, что сознание — так же неотъемлемая часть согласованной картины отечественного мира, не обращая внимания на то, что до сих пор мы имели возможность совсем пренебрегать им при описании известных нам физических явлений? Не окажется ли при предстоящем развитии науки, что они сознания и изучение вселенной неразрывно связаны, и значительный прогресс в одном направлении неосуществим без прогресса в другом?
————————————————————
Ну и напоследок цитата из совсем другого автора.
…Немногие смогут сообщить о себе, что они свободны от веры в то, что данный мир, что они видят, не есть в конечном итоге плодом их воображения. Довольны ли мы им, гордимся ли мы им тогда?
Р. Желязны. Хроники Амбера.
