Охотничье ружье
Быть может, у читателя появится вопрос: из-за чего среди таких публично значимых изделий, как станки, устройства, машины либо часы, создатель разглядывает охотничьи ружья? К тому же в наши дни, в то время, когда неприятность сохранения всей природной среды стоит с таковой остротой!
В полной мере быть может, что ружье скоро станет только принадлежностью стендового спорта, но и тогда оно без сомнений останется продолжателем и предметным носителем превосходных древних традиций, развивавшихся в течении нескольких столетий и связанных с производством охотничьего оружия. Русские оружейники внесли хороший вклад в эту историческую сокровищницу.
Многие музеи мира, а также другие музеи и ленинградский Эрмитаж нашей страны, хранят на собственных стендах выдающиеся образцы охотничьего оружия. Поражает огромная широта функционального и композиционного поиска, не смотря на то, что неискушенному зрителю иногда бывает сложно разобраться во всех тонкостях мастерства выдающихся оружейников.
Разные совокупности, от несложных до только уникальных и сложных, большой спектр художественных приемов в декоре ружья, иногда необычные находки в технологии изготовления, и сходу кидается в глаза социальная обусловленность декоративного убранства оружия. в течении всей его истории в достатке орнаментики обнаружил отражение социальный адрес, определявший целый темперамент производства. История донесла до нас образцы оружия, превратившиеся в собственного рода изысканные произведения скульптуры редких по красоте композиций: курки в виде играющих фавнов; ложи, увитые прихотливой виноградной лозой; замки, перевоплощённые в миниатюрные барельефы со сценами королевской охоты; стволы, сплошь покрытые орнаментом таковой сложности, что думается тайной, как это могло быть выполнено…
Современное охотничье оружие свято хранит столетние традиции. Его производство остается особенной областью техники, конкретно смыкающейся с мастерством.
Тут властвуют собственные законы, методы и приёмы, а амурное отношение обладателя к собственному оружию прошло через века. Вот как пишет об этом один из отечественных экспертов: «…В охотничьем оружии декор и конструкция сливаются время от времени в единое целое, стоящее на уровне шедевра мастерства»; «… Отдельные винтовки воображают для знатоков не меньший интерес, чем бесценные скрипки Страдивариуса либо Гварнери» *.
Не было, возможно, драгоценных материалов, каковые не обнаружили бы применения для украшения неповторимых образцов охотничьего оружия. Всечка серебра и золота в слоновую кость и сталь; инкрустация дерева черепахой и перламутром; тяжело разгадываемые секреты травления металла; искуснейшая резьба самых диковинных пород дерева; миниатюрные картины и орнамент, гравированные на оружии, составляют независимый и притом очень изысканный раздел всемирный сокровищницы мастерства.
Уровень качества современного охотничьего оружия в ряде государств остается на весьма большом уровне. Наровне с новыми совокупностями развиваются и совершенствуются классические.
Неуклонно увеличивается уровень качества материалов, уровень разработки, что увеличивает долговечность и надёжность, усиливает бой ружья и другие эксплуатационные параметры. Примечательно, что в эру столь большого развития разработки наровне с массовыми серийными охотничьими ружьями и сейчас выпускаются очень полезные штучные, коллекционные.
Современное отечественное охотничье оружие кроме этого совершенствуется, не смотря на то, что, как отмечают эксперты, массовая продукция, сохраняя высокие технические показатели, неспешно утрачивает классическое художественный уровень и изящество формы отделки.
На рис. 99—100 продемонстрирована эволюция форм охотничьих ружей.
Тут особенно наглядно видно, как в течении многих столетий сохраняются устойчивые традиции в разработке декора ружья.
Модель на рис. 99, а—ружье с колесцовым замком (так называемая «цешин-ка») польской работы начала XVII в. Это ружье отличается сложным декором ложи, инкрустированной перламутром и слоновой костью.
Фрагмент ружья германской работы на рис. 99, б (1671 г.) показывает другой расположения решения курка и принцип замка с кремнем.
У ружья французской работы (рис. 99, в, 1685 г.) особенно богатая скульптурная форма. Но, пожалуй, на большом растоянии превосходит по достатку многие ружья собственного времени мушкет с колесцовым замком работы известного саксонского оружейника Иоганна Кристофа Бальцера (рис. 99, г).
Действительно, это уже 1720 г., т. е. период господства рококо и барокко, в то время, когда пышность декора делается чуть ли не самоцелью кроме того в оружейном деле. Причудливые животные, борющиеся с ними драконы, сложнейшая барочная орнаментика—все переплетается тут так, что только при долгом рассматривании натуры можно понять суть происходящего в этих миниатюрных скульптурных композициях курков, замков, элементов ложи… Тут к традиционно барочным европейским формам добавляются вошедшие тогда в моду экзотические китайские мотивы.
Фрагмент ружья испанской работы (рис. 99, д), относящегося к 1780 г.,— уже пример значительно более сдержанного декора — случился переход к формам классицизма. В случае если сравнивать его с ружьем на рис. 99, е 1676 г., то особенно заметны трансформации стилевых черт.
Любопытно, что ружье на рис. 99, е составное: ствол в нем турецкой работы, а ложа с замком — польского мастера. Такая кооперация различных оружейников была не уникальностью в XVII в.
Декор боевого оружия, если оно принадлежало знатным обладателям, по собственному достатку слабо отличается от охотничьего оружия. Боевые мушкеты, аркебузы, карабины, пистолеты обильно украшались изображениями батальных сцен.
Боевое огнестрельное оружие имеет лишь более массивную неспециализированную форму, определяемую чертями боя ружья, мощью заряда.
Двуствольное ружье 10-го калибра ирландского мастера из Дублина Джона Ригби датировано 1860 г. (рис. 100, а).
Как мы видим, тут применен принцип развития формы, практически без трансформаций дошедший до наших дней. Действительно, сейчас рычаг открывания ружья находится не сверху, а снизу, под спусковыми крючками.
С подобным конструктивным ответом мы видимся еще и в начале XX в. В середине XIX в. в производстве охотничьего оружия происходит собственного рода революция: завершалась эра шомпольных ружей, на смену им шли совокупности ружей, заряжающихся патронами с казенной части при открывании ружья. Но Примечательно, что такое коренное изменение принципа конструкции практически не затронуло классических форм.
Темперамент отделки, орнаментика сохраняются в тех либо иных вариациях до отечественного времени. И все-таки ружье все больше получает образные черты механизма.
Это находит отражение в пластике оружия. Мастер как бы показывает нам, сколь ясны в эстетическом отношении и идеальны конструктивно все элементы примыканий отдельных частей ружья.
В это время начинают наслаждаться слаженностью форм трудящегося механизма. Неспешно пышная декоративная скульптурность формы начинает уступать место одной только гравировке.
Действительно, сама гравировка не только не уступает декору древнего оружия, но достигает в отдельных случаях высочайшей художественной культуры.
Ружье работы Джеймса Вудворда (1893 г.) со стволами «цилиндр» дамасской стали продемонстрировано на рис. 100, б. Нижний рычаг открывания ружья, как видим, тут еще сохраняется. Узкие, удлиненные замки не похожи по форме на замки современных ружей.
У модели на рис. 100, в рычаг открывания уже расположен сверху, между курками.
Небольшой и сложный орнамент покрывает , замки, курки, стволы ружья. цевьё и Ложа столь же сложно орнаментированы резьбой по дереву.
Штучное коллекционное ружье с вертикально расположенными стволами тульского оружейного завода производства уже отечественного времени продемонстрировано на рис. 100, г (живописец А. Ф. Лихов, гравер Г. И. Курсеков, резчик О. И. Вишня, модель ТОЭ-34Е).
Узкая, изысканная орнаментика продолжает традиции ветхих тульских мастеров. Любопытно, что это бескурковое ружье с новым принципом размещения стволов последовательно высказывает ветхие традиции в подходе к художественному образу ружья.
Наровне с новыми моделями ружей, для которых характерно вертикальное размещение стволов, промышленность выпускает ружья ветхой, хорошей схемы с горизонтальным размещением стволов и простыми курками. Таково тульское ружье модели ТОЗ-54 на рис.
100, д. Сравним эти модели с ружьем, продемонстрированным на рис. 99, е. Не правда ли, на первый взгляд они весьма похожи?
А ведь их разделяет 300 лет! Всего за 100 лет существования уже не определить ни локомотива, ни автомобиля, ни многих станков и автомобилей, а охотничье оружие в собственных формах сохраняет преемственность, которая уже сама по себе выступает принципом художественного ответа этих изделий на грани искусства и техники.
